Надежда Кожушаная - Разлука [=Зеркало для героя]
— А… — Сергею показалось, что он понял: Розе надо было оправдаться перед братом за грех, совершенный сегодня ночью. — Ты не думай, мы ничего такого!.. Сейчас я уйду, — надел брюки.
— Что ж вы, забулдыги, девку пугаете! — с болью сказал слепой. — Она и так вся облапанная! Мало баб ходит, мокнет… Я на войне за вас глаза потерял!
Сергей молча оделся…
…выскочил во двор. Роза, враждебная, напуганная, увидев его, закричала через забор кому-то:
— Дядя Петя! Тетя Галя! — В руках у нее было полено. — Что надо?
— Шоколада! Разбудила бы раньше, я бы сам ушел.
— Сейчас дядя Петя тебе даст шоколада!
— Передо мной-то не надо особенно стараться. — Сергей разозлился. — Я не полоумный. Помню кое-что. И «родного и любимого», и тебе, по-моему, рот пиджаком никто не заматывал.
Роза выслушала, ахнула от гнева и ударила его поленом по голове так, что он едва успел прикрыться локтем:
— Дядя Петя! Тетя Галя! Саша! Дядя Петя! — орала Роза.
— Ах ты, сучка! — Сергей разозлился по-настоящему, бросился на Розу, влепил ей пощечину. — Гадина, животное! Бога она благодарит! — Влепил еще. — Поленом! Мураши!
Из дома выскочил Саша с топором, пошел в их сторону. Роза плакала, кричала дядю Петю. Сергей подхватил с земли пиджак, пошел, крича им:
— Она вчера стойку украла! Я сам видел! В сарае стойка! Ату! Побежал, потому что откуда ни возьмись появился дядя Петя.
Сюрприз второй
Немчинов вошел в кабинет начальника шахты собранным, решительным:
— Товарищ Тюкин, здрассте!
— Ко мне? — обернулся Тюкин.
— Да. И сразу с предложением. — Андрей выложил на стол исписанные листы. — На «Молодежной» был, заброшенные шурфы осмотрел. Идея, может быть, не ах, но как раз по ситуации.
Тюкин взял докладную, отложил, поинтересовался:
— А вы кто, простите, будете?
— Немчинов. — Андрей растерялся. — Андрей Иванович. Бывший заместитель начальника участка, инженер. Я вчера был. Решили приступать.
— Инженер?! Горняк?! К нам?! — Тюкин расплылся детской беспомощной улыбкой, он крикнул в дверь: — Валя! Кофе! — Вернулся к Андрею, протянул руки. — Прости, руки отморожены, и пожать толком не могу. Сядь.
Сели. Немчинов улыбался, лицо его застывало, но только к концу разговора он начал что-то понимать. Тюкин не узнал его. Почему?
— Инженер, значит. Дело, голуба. Я второй месяц здесь, трудно, браток. Восстановительных работ под землей много, производительность не дотянем до довоенной.
— Растеряли горных мастеров, — махнул рукой, подвинул стул ближе, — Андрей Иванович?
Андрей кивнул.
— Ты начальник без участка, у меня участок без начальника. Сторгуемся. Клянусь честью шахтера, процентов на двадцать можно повысить общую добычу. А двадцать и шестьдесят — это уже восемьдесят процентов довоенной добычи. А жизнь-то больше всего тепло любит.
Секретарша принесла кофе, бутерброды с икрой, оглядела Немчинова. Он же быстро и внимательно оглядел и посчитал, что стояло на подносе.
— Сегодня День повышенной добычи, — сказал Тюкин, — а сейчас откуда?
— А из Москвы.
Секретарша задержалась: ей тоже хотелось послушать.
— Тогда имею тайный умысел. — Тюкин поднял палец. — Как там, нет ли чего нового про братский Китай? Я чего опасаюсь, как бы реакционеры не заманили в западню нашего Мао. У них, у империалистов, золота много, промышленность развита, то-се…
— Одно могу сказать, товарищ Тюкин, твердо: китайский народ победит и будет строить светлое будущее.
Тюкин понимающе кивнул, встал, заходил по кабинету.
— Ничего, товарищ Немчинов. Заживем лучше и поможем братьям нашим. Восстановим промышленность, сымем парочку добрых урожаев — и опять в богатстве. Уголька бы только дать… — Пошел к столу, к докладной Андрея. — Значит, сразу с предложением? Прочту. С деньгами, кстати, помощь не требуется?
Секретарша вышла и закрыла за собой дверь.
Сюрприз № 3, или «Накрылась бабочка»
Сергей Пшеничный стоял за забором шахтоуправления и не отрываясь смотрел во двор, не веря своим глазам.
В шахтном дворе, на лошади, сидел тот самый милиционер, который вчера поймал их с Немчиновым и которого вчера на их глазах убили бандиты. Живой и веселый. Дежурил, видимо, на своем участке.
— Твоего мерина, Рябенко, опять вчера застукали, — смеялся какой-то шахтер, — Федорову бабку напугал до полусмерти!
Рябенко обиделся, не ответил, отвернулся и поехал по двору. Сергей спрятался за столб забора, не понимая. Андрей Немчинов неподвижно стоял у двери шахтоуправления.
— Андрей! — Пшеничный подошел к нему, оглядываясь по сторонам.
Тот обернулся, спросил:
— Ты в шахте был?
Сергей развернул его и показал Рябенко.
— Узнаешь?
Рябенко скрылся за воротами шахтоуправления.
— Знаешь что, — Андрей нервничал тоже, — Тюкин меня не узнал, понял? Кофе напоил, четыре бутерброда. А потом денег дал. — Он вытащил из кармана и показал свернутую в пять раз сторублевку. Потом вытащил вторую, вчерашнюю. Теперь у него было две одинаковых сторублевки. — Заело время, понял? Меню в столовой вчерашнее, после работы — воскресник, неделя сада. Все по новой пошло! В два часа телеграмму из министерства принесут, а потом ограбление… не веришь?
На часах было два.
Из управления выскочила секретарша, крикнула через двор:
— Дмитрий Егорыч, к Тюкину срочно! Телеграмма!
Во дворе произошла суета, беготня, Немчинов обернулся к Сергею:
— Накрылась бабочка? — Вытащил деньги. — По пиву?
— Андрей Иванович Немчинов! — опять выскочила и неожиданно позвала секретарша.
Немчинов удивленно обернулся на нее.
— Вас просит зайти Алексей Николаевич Тюкин. Пожалуйста.
Бумажки важные и вредные
Тюкин ходил по кабинету. Лицо его потеряло детскость, которой светилось при первом приходе Немчинова.
— У меня на столе, — начал он, — два документа. Первый. — Взял в руки телеграмму, прочел: — «Начальнику комбината Пшеничному. Связи резким понижением добычи по комбинату С-уголь принять меры к безусловному выполнению плана добычи и поставки коксующегося угля. Заместитель председателя Совета Министров». — Аккуратно отложил телеграмму, взялся за докладную. — Документ второй. «Учитывая бесперспективность шахты „Пьяная“, предлагаю остановить работы на ней и все имеющиеся в наличии силы бросить на восстановление затопленных лав». Могу задать вопрос?
— Пожалуйста.
— Двадцать дней, пока ты будешь осваивать шурфы, «Пьяная» будет стоять?
— Стоять.
— Сколько в сутки дает «Пьяная»?
— Двадцать тонн.
— Двадцать помножить на двадцать?
— Четыреста.
— Значит, согласно второму документу, четыреста тонн угля я умыкаю у государства?
— Каждая лава перекроет в несколько раз, — заговорил Немчинов, — и через двадцать дней…
— Через двадцать дней, — перебил Тюкин, — от твоей головы останется воспоминание! Стране нужен уголь, вот так! Вот, — потряс телеграммой, — реальное задание нашей партии, вот наш ответ!
— Через тридцать лет она обвалится, а я сяду! — крикнул Немчинов. — И мне моя жена кукукнет, как заключенному!
— Через тридцать лет другие коммунисты будут отвечать перед партией! — побагровел Тюкин. — А наша задача: выстоять в наше конкретное время! И с этой точки только диверсант и провокатор может по-твоему ответить на требование министерства!
— Ты мне своей бумажкой не тычь! — Немчинов выхватил телеграмму, смял и бросил в Тюкина. — Я твоей бумажке место знаю!
Тюкин замер на мгновение, схватил трубку телефона, сказал:
— Тюкин. Два двенадцать. Жду.
— Звони! Фискаль!.. — Андрей замолчал вдруг, так изменилось лицо у Тюкина. Оборвал крик, выскочил из комнаты…
…быстро пошел по коридору, потом побежал, потому что Тюкин выскочил за ним, крикнул вслед:
— Вернуть!
Андрей побежал мимо непонимающих людей к выходу. Пшеничный видел…
…как он выскочил из шахтоуправления, за ним Тюкин. Тюкин крикнул:
— Рябенко! Быстрей!
Немчинов пробежал мимо Сергея. Рябенко не успел отъехать далеко, его закричали. Он обернулся, поскакал к шахтоуправлению.
Проверка
Лаяла собака, исходясь в лае. Сергей открыл калитку, сунул руку в карман, и собака завизжала, легла. Из дома выскочила мать.
— Кирилл?
Сергей молчал, он хотел убедиться в том, что его не помнят.
— А вы кто? — удивилась мать, — У вас такое лицо знакомое. — Вгляделась напряженно. — Вы на испытательной станции в Сталинске-Кузнецком не работали?
— Нет. — Сергей отвернулся и пошел на выход.
— А Кирилл уехал в райцентр, кадров просить, — говорила ему вслед мать. — А вы кто?
Беглецы
![Надежда Кожушаная - Война [=Нам не дано предугадать…]](/uploads/posts/books/276859/276859.jpg)